Сверхнормативный простой вагонов: штрафы и применение исковой давности

В железнодорожной отрасли закрепился подход с включением в договор транспортной экспедиции бесплатного времени пользования подвижным составом (вагонами). Если временной норматив превышен, стороны могут взыскать плату за простой. О различных подходах судов к применению исковой давности и толкованию природы платы (штрафа) за простой рассказывает директор Судебного департамента транспортной группы FESCO Данил Сидоров.

Трехлетняя давность по штрафам за простой

Между исполнителем и клиентами заключались договоры транспортной экспедиции, положения и первичная документация которых содержали формулировки о транспортной экспедиции. По общему правилу к требованиям из такого договора применяется годичный срок исковой давности. Но в некоторых делах фирмы «Трангарант» (№ А41-32552/2021, № А41-59626/2021, № А70-15919/2021) суды исходили из трехлетнего срока исковой давности.

Мотивировка судов здесь заключалась в следующем. При квалификации договора необходимо учитывать существо законодательного регулирования и признаки договоров, независимо от указанного наименования квалифицируемого договора и названия его сторон (п. 26 Постановления Пленума ВС от 26.06.2018 № 26). Договор подлежит толкованию с применением принципа системности (ст. 431 ГК). Как этот принцип сработал в рассматриваемой ситуации?

Услуги истца ограничивались предоставлением вагонов в пользование и информированием клиента об их дислокации в пути следования. Загрузку и погрузку, коммерческую перевозку груженых вагонов организовывал клиент самостоятельно и без привлечения истца. Таким образом, истец не участвовал в перевозочном процессе, несмотря на наличие первичных перевозочных документов, из которых буквально этого не следовало.

По этим причинам суды заключили, что услуги истца регламентировались положениями о возмездном оказании услуг, а не положениями о транспортной экспедиции. Поэтому к требованиям из договора, в том числе к искам о взыскании сверхнормативного простоя, применяется общий трехгодичный срок исковой давности.

Штраф за сверхнормативный простой вагонов как плата

Другая сложность подобных споров связана с тем, что согласно буквальному толкованию договора транспортной экспедиции взыскиваемая плата за простой требует квалификации в качестве штрафа. Однако признание платы за простой штрафом влечет негативные последствия, а именно:

- санкцию допустимо снизить на основании ст. 333 ГК. Возможность снижения ее размера не стимулирует должников к скорейшему прекращению простоя;
- штраф — мера ответственности, а значит, для его возмещения истцу необходимо доказывать все элементы состава правонарушения (для взыскания платы достаточно доказать факт превышения бесплатного норматива);
- в отличие от основного долга штрафная санкция не допускает инициирование банкротства в отношении должника по заявлению кредитора;
- на основной долг о взыскании простоя подлежит начислению неустойка за просрочку его своевременной уплаты. Но неустойка на штраф начислению не подлежит, поскольку это противоречит общеправовому запрету двойной меры ответственности.

А что, если плата за простой — это не штраф? Для этого есть следующие аргументы:

- оператор предоставлял вагоны в пользование, а не оказывал транспортные услуги. Исходя из этого подхода и совокупного толкования первичных документов, сверхнормативный простой может расцениваться в качестве дополнительной услуги, оказываемой клиенту;
- плата за простой — элемент ценообразования услуг оператора. Она начисляется в твердой денежной сумме за каждые сутки превышения бесплатного норматива;
- ставка платы за простой не выполняет стимулирующей и карательной функций, поскольку ее размер соответствует среднерыночным арендным ставкам за пользование вагоном в сутки (регулятивная плата, а не охранительная);
- плата не выражается в процентах. Как правило, штраф начисляется единоразово за конкретное правонарушение, его размер зависит от суммы вреда или долга. Но ставка простоя начисляется ежесуточно за само использование вагонов сверх нормы.

Такие доводы послужили основанием для квалификации судами требований о взыскании простоя именно в качестве платы за услуги исполнителя (например, в делах № А56-42501/2021, № А41-54895/21, № А50-22441/2019).

Тем не менее следует признать, что большая часть практики все же исходит из обратного подхода. В приоритетном порядке подлежит применению принцип буквального толкования договора: если в соглашении штраф сформулирован сторонами в качестве санкции, то квалифицировать его иначе недопустимо.

При этом анализ практики показывает, что даже если исполнитель занимает позицию о квалификации долга за простой в качестве регулятивной платы, то суды могут отказать в снижении штрафа за простой по ст. 333 ГК (к примеру, дела № А41-32552/2021, № А41-43712/2021, № А41-43711/2021).

Кроме этого, если суд занимает позицию, что простой — штрафная санкция, то в этом случае для экспедитора (исполнителя) видится оправданным просить начислить неустойку на сумму взыскиваемого простоя вагонов. Принцип запрета двойной меры ответственности за одно правонарушение не абсолютен. Для его правильного применения необходимо оценить цель, основания и обстоятельства применяемых мер ответственности, поскольку из принципа запрета двойной меры ответственности существует множество исключений.

В сухом остатке

В спорах о простое вагонов исполнителям важно системно подходить к толкованию соглашений, даже если они именуются как договоры транспортной экспедиции. Это позволит взыскать плату за простой не за один год, а за три. Также это позволит минимизировать риски снижения размера такой платы по ст. 333 ГК, о чем обычно заявляют заказчики. Если же конкретный суд придерживается иной позиции в части квалификации требований о взыскании простоя, то имеются иные варианты для процессуальной стратегии ведения таких дел, которые в конечном счете приносят полезные плоды для экспедитора (оператора).